Взломщики кодов

ОглавлениеДобавить в закладки К обложке

Документы, подлежащие отправке в Москву, фотографировались на пленку и посылались дипломатической почтой в непроявленном виде, чтобы они засветились, если почтовое отправление будет вскрыто посторонним лицом. Такой процедуре подвергались и все материалы, поступавшие в посольство. Когда из Москвы доставлялась фотопленка, она проявлялась, с каждого кадра печатался один увеличенный снимок, а затем негатив уничтожался. В свою очередь, после того как Москва подтверждала получение фотопленки из посольства, все подлинники в нем немедленно уничтожались. Фотопленка, предназначенная для советских органов государственной безопасности, запечатывалась в конверт, на котором проставлялись буквы «П. М. В.» (Палата мер и весов).

В конце 50-х годов для транспортировки непроявленной пленки стали использоваться запираемые контейнеры. При попытке вскрыть такой контейнер на хранимую в нем пленку автоматически впрыскивалась кислота. Новые шифровальные ключи пересылались дипломатической почтой. Они помещались в конверт с фамилией шифровальщика. Затем этот конверт запечатывался и клался в другой конверт, адресованный лично послу. Ключи представляли собой одноразовые шифрблокноты, которые использовались для засекречивания переписки советских зарубежных представительств – дипломатических, государственной безопасности, военных, торговых и партийных. Все телеграммы, поступавшие в советскую дипломатическую миссию, выглядели совершенно одинаково – они представляли собой длинную последовательность групп из пяти цифр. Старший шифровальщик расшифровывал самую последнюю группу и получал, скажем, 66666, что в один день обозначало принадлежность сообщения ГРУ, в другой – КГБ, а в третий – торговому представительству.

Донесения разведчиков писались на русском языке открытым текстом с использованием шпионского жаргона: слово «упаковка» означало шифрование, «открытая упаковка» – открытый текст, «банк» – тайник и т. д. Кроме того, в подобных письмах широко применялись клички. Например, в Канаде советский военный атташе полковник Заботин имел кличку Грант, Аллан Мэй – Алек. Насколько эффективна была эта предосторожность, видно из доклада канадской комиссии о деятельности советской разведывательной группы. В нем говорилось о том, что члены комиссии так и не смогли установить личности агентов, фигурировавших под псевдонимами Галя, Гини, Голия, Грин и Саренсен, хотя со всей определенностью было выяснено, что они являлись агентами Заботина.

Шифровальщик переписывал сообщение, заменяя в нем имена на клички, а наиболее секретные места – на специальные обозначения (№ 1, № 2 и т. д.). В таком виде письмо фотографировалось. Секретные места, замененные номерами, шифровались отдельно с помощью одноразового шифрблокнота. Полученный цифровой шифртекст, записанный на обычной бумаге, вместе с фотопленкой пересылался дипломатической почтой.

Например, Владимир Петров, проявив фотопленку, полученную из Москвы 25 ноября 1952 г., прочитал:

«Просим вас в следующий раз сообщить всю информацию относительно № 42, который фигурирует в папках департамента в связи с № 43, а также в связи с ее № 44 в Спарте.

В зависимости от наличия всех подробностей о № 42 и ее № 44 в Спарте мы будем рассматривать вопрос о № 45 в Суданию одного из наших планировщиков № 46 новатора под видом № 44 к № 42».

Петрову было известно, что на шпионском жаргоне «багаж» означает почту, «департамент» – консульство, «планировщик» – кадровый работник. Далее по списку кодовых обозначений Петров выяснил, что «Спарта» – это СССР, «Судания» – Австралия, «новаторы» – секретные агенты. Дешифровав прилагаемый к фотопленке шифртекст, Петров узнал, что в этом фотописьме «№ 42» – Казанова, «№ 43» – последнее завещание, «№ 44» – родственники, «№ 45» – засылка, «№ 46» – в качестве.

Таким образом, после расшифрования и перевода приведенный выше параграф стал выглядеть примерно следующим образом:

«Просим вас в следующий раз сообщить всю известную вам информацию о Казановой47, которая фигурирует в папках консульства в связи с ее завещанием и родственниками в СССР48.

В зависимости от наличия всех подробностей о Казановой и ее родственниках в СССР мы будем рассматривать вопрос о засылке в Австралию одного из наших кадровых работников в качестве секретного агента под видом родственника Казановой».

Применение подобной гибридной шифрсистемы вместо полного зашифрования было обусловлено соображениями удобства. Шифровка всего сообщения отнимала слишком много сил и требовала значительных временных затрат, поскольку шифровальщик осуществлял ее вручную.


-= 56 =-
Регистрация.
Забыли пароль?
Логин
Пароль
Запомнить меня