Криптография и свобода

ОглавлениеДобавить в закладки К обложке

Глава 6. IBM PC XT

Все, цель достигнута, пора осмотреться и подумать, что же дальше. Высшая школа КГБ мне нравилась, несмотря на все изменения, произошедшие в ней за последние годы. Ведь не начальники определяют ее лицо, а слушатели, те ребята, ради которых она и существует. Отбор идет очень строгий, поэтому коллектив подбирается, как правило, очень сильный. С такими ребятами интересно общаться, читать им лекции, спорить, состязаться в остроумии и смекалке, да и примеры прекрасных преподавателей перед глазами. Это не то, что в Теоретическом отделе, доказывай абстрактные теоремы с 9 до 6 вечера, быстро превращаясь в закостеневшего чинушу, думающего только о карьере. Возможность сравнивать была, почти по три года я пробыл в отделе у Степанова и в Высшей школе, и вывод однозначный: вся обстановка, отношения между людьми, характер преподавательской работы на 4 факультете для меня предпочтительнее, чем в 8 управлении КГБ. Кафедра криптографии готова была взять меня после окончания аспирантуры на преподавательскую работу…

– Назад!

Я был офицером, который безоговорочно обязан подчиняться приказам. Но можно приказать солдату рыть траншею, а как приказать математику придумывать и доказывать теоремы? Разве применим приказ, грубый нажим, граничащий с насилием, там, где речь идет о творческой работе, о поисках новых нетривиальных методов, о нестандартных подходах? Не будет ли в таком случае обратного результата?

И этот приказ исходил от Степанова, умнейшего человека, которого я очень уважал, как ученого. Но он был еще и жестким человеком. Хорошо это или плохо – вопрос спорный, может быть в каких-то ситуациях жесткость администратора и необходима, но в данном случае он затащил меня назад, к себе в отдел даже не спросив моего мнения, с помощью грубой силы приказа, как отступника от идеи «патриотизма к отделу», как диссидента, которого надо наказать, чтобы другим неповадно было. Это – стиль работы, на который наложила свои отпечатки вся история ВЧК-КГБ. Не хочешь – заставим: хоть канаву копать, хоть теоремы доказывать, при Сталине многие так работали. Была ли в таком приказе какая-то производственная необходимость? Вот уж вряд ли! Это, скорее, был результат каких-то внутриотдельских интриг, желание мелких начальничков, рангом пониже Степанова, не упустить случая и проучить строптивого молодого человека, не пожелавшего делать себе карьеру «как все», показать ему «истинные ценности», преподать наглядный урок на тему «Машина и винтики». Но Степанов был начальником отдела, командиром, администратором, без его собственного мнения такой приказ никогда бы не появился. И он поддерживал идею безоговорочного «патриотизма к отделу», помимо мелких начальничков он и сам приложил свою руку к тому, чтобы насильно затащить меня обратно и как следует проучить за строптивость. Не хочет винтик вворачиваться – советский слесарь по нему кувалдой!

– Диссертация – это твое личное дело. Здесь теперь тебе нужно начинать все сначала, завоевывать авторитет, доказывать, что ты достоин нашего отдела.

Интересная теория! Насильно затащили назад в это тюремное здание, а потом я должен еще доказывать, что сам туда рвался! А ради чего? Ради этой противной «игры в начальников», когда смыслом жизни становится не интересная работа, а стремление вылезти пусть в маленькие, но начальнички, надуть побольше щеки и поглядывать свысока на своих бывших сокамерников, командовать ими.

Большая обида осталась тогда у меня на Степанова и тех, кто шептал ему на ухо, как побольнее ударить этого строптивого. Но это, как выяснилось позже, были только цветочки той системы, а какими оказались ягодки – в то время мне не могло присниться даже в кошмарном сне. Но желание получать интересные результаты пропало. Какой смысл?

Я не скрывал своего недовольства, Степанову на это было наплевать. Интересные работы над шифрами на новой элементной базе в Теоретическом отделе практически прекратились, возможно по той причине, что в вопросе о советском стандарте выбор окончательно пал на переделанный DES, которым занимались «криптографические законотворцы» из 1-го отделения. Все разумные модификации «Ангстрема-3» я предложил в своей диссертации, написанной «на стороне», будучи аспирантом-очником кафедры криптографии 4 факультета Высшей Школы, и для Степанова это был еще один аргумент в пользу родных «законотворцев». Да и хлопот при этом меньше, проще объяснить руководству Спецуправления: взяли за основу американский стандарт, своих тайн не выдаем.


-= 84 =-
Регистрация.
Забыли пароль?
Логин
Пароль
Запомнить меня